Чтобы обратить внимание на себя, мальчик реша­ется на бунт. Мы можем осуждать мальчика, топаю­щего ногами, пронзительно кричащего и не обращаю­щего внимания на замечания взрослых. Но вот мы на­ходим слова, оценивающие поведение взрослого и передающие отношение к мальчику: «в бешенстве вскочил», «рявкнул во все горло», «какой черт ока­тил меня», «ушат злобы», «дернул за руку», «с насла­ждением шлепнул», «вытолкнул из комнаты».

А о ребенке автор говорит иначе: «переполненная жизнью душа», «звонкий крик божественной радо­сти», «сам Господь Бог улыбнулся бы», «растерянно крикнул».

«Я, видишь ли, очень, очень, умный дядя...» Глав­ное чувство этой фразы — ирония. Дядя иронизирует над собою, но он забыл самое главное — то, каким он был сам в детстве.

Часто взрослые не понимают своих детей, забыв себя в детстве, забыв о своих детских радостях и горе­стях, превратившись в справедливых и строгих дядей и тетей. Он не хочет понять огромного желания мальчика, чтобы не бало­вать его.