Однажды я спросила своего прадедушку о том как ему жилось во времена войны, и вот что он мне поведал. Воспоминания Салтыкова Виктора Ивановича, родившего 27 июня 1932 года в городе Чудово Ленинградской области о жизни во времена войны. Провожая отца на фронт на защиту Ленинграда на вокзале в городе Чудово началась бомбежка. Я остался один. Слышу надо уходить по Грузинскому шоссе на Тихвин, но я и побежал куда люди, и военные, босиком в трусах и майке август был теплый, число точно не помню. Дорогу лесом все время бомбили и расстреливали. Я хоронился под деревом в болоте меня подобрали солдаты они спросили с кем я бегу, я сказал что один иду к бабушке в деревню Шитино,  а они сказали что меня не бросят. И мы пошли вместе. Когда мы пришли в Грузино, левый берег реки Волхова, то там все было забито войсками и эвакуированными, плавсредства только для военных, берег открытый сильно бомбили. Меня солдаты взяли в перегруженную лодку, рядом шел паром на нем было два танка и люди. Бомба попала в паром, а нас перевернуло. Солдат мне кричал, чтобы я держался за гимнастерку, мы так и выплыли на правый берег. Укрылись в водонапорной башне после лесом по колено в воде, уже вечером пришли в деревню Шитино. Бабушку мою звали Ильина Анна Федоровна, она накормила меня и солдат. Ночевать в деревне солдаты отказались, пошли на речку в баню ближе к лесу. Ночью пришли немецкие танки, нас выгнали с хаты. Мы жили в окопах на речке, а речку обстреливали наши, но был недолет, снаряды разрывались то в речке, то на левом берегу. После мы пришли в деревню потому, что нас с речки выгнали немцы, не знаю толи, они пожалели нас, толи мы им мешали. В хату нас не пустили, жили мы в подвале. С нами были беженцы из Ленинграда и из Чудова. Однажды беженцы попросили меня украсть у немцев хлеба. В переулке стоял фургон набитый хлебом двери были открыты,  хлеб был завёрнут в бумагу, буханки были не большие, но на вид очень вкусные. Я залез в фургон взял 2 буханки и только собирался вылизать вдруг меня за штаны из машины вытягивает немец начал кричать на немецком. Сбежалось много немцев все что-то кричали. Потом немец подбросил меня как мячь и ударил меня под зад! Я кувыркался до поленница и залез между дровами немцы пытались меня вытащить, но бабушка просила оставить меня в поленнице. Ночью бабушка меня вытащила и спрятала. Кушать не было немцы все отобрали. У немцев за огородом стояла кухня. Я пошёл попросить что-нибудь поесть немец повар подвел меня к бочонку с томатом и говорит бери и неси, естественно я поднять не мог, тогда он показал как надо катить, конечно я встал на колени и покотил к дому упираясь и падая докатил, немцы меня провожали до самого дома хохотали и что-то громко кричали. В подвале жили с нами беженцы  много было детей когда открыли бочонок томат был превосходный дети руками брали и ели. Там на кухне работали два наших пленных они рубили дрова,  оба были в возрасте. Да ещё за двором немцы сделали туалет забили берёзовые колы и прибили жердины. И вот утром садятся и читают газеты. Я вспоминаю, как ругались наши женщины, жить становилось всё трудней  картошку отобрали, кур перестреляли. У бабушки остался один петух, она схоронила под печкой он утром рано запел немцы взяли кочергу и давай его гонять. Они его вытащили и зарезали, мне очень было жалко. Я плакал бабушка сказала, что немцы уйдут мы хороших красивых курочек разведем. Но мечта не сбылась, потому что в 1942 году моя бабушка умерла.дальше расспрашивать своего дедушку я не стала потому, что понимала как тяжело ему всё это вспоминать.