По-видимому, есть много причин оскудения морской жизни в период истории Земли — карбон. В геологической летописи есть и «чёрные сланцы», отмечающие повсеместное кислородное голодание в океане, и следы крупных осушений морей, и начало общего похолодания климата. Суша в начале карбона объединилась в два огромных суперконтинента: северный — Лавразию и южный — Гондвану. Это изменило соотношение тепла и холода на планете и вместе с другими причинами привело к оледенению на южном материке — Гондване.

Как известно, «у природы нет плохой погоды», а потому наземная растительность процветала. Лавразия была покрыта лесами из огромных деревьев — плауновидных лепидодендронов, а также кордаитов — высоких деревьев, у которых ветки с длинными листьями росли только в верхней части ствола. А в Гондване встречались заросли глоссоптерисов — небольших деревьев и кустарников с языковидными листьями. Среди голосеменных появились первые пальмообразные деревья с листьями, как у папоротника, и хвойные с их смолистыми иглами и шишками.

Изобилие растительности — это пища для животных. Появились пресмыкающиеся: не только растительноядные, но и хищники — первые зверообразные рептилии. На суше стали многочисленны скорпионы и пауки, поднялись в воздух первые насекомые — гигантские стрекозы с метровыми крыльями. За насекомыми охотились живые капканы — панцирноголовые земноводные стегоцефалы, 3-метровые «головастики» на коротких ножках. Чтобы раскрыть пасть, им приходилось поднимать голову, а не опускать нижнюю челюсть в отличие от ныне живущих животных.

В карбоне впервые появились природные зоны — то, что сегодня определяет облик жизни планеты. В древесине появились годовые кольца — это значит, что растения произрастали в районах, где различались зима и лето. Наиболее замечательная особенность каменноугольного периода, которая дала ему название, — то, что огромная масса погибающих растений не сгнивала, не съедалась, а накапливалась мощными толщами, которые затем стали залежами каменного угля. Это был первый период глобального накопления угля. Наверное, это и есть признак всеобщего похолодания: ведь залежи торфа накапливаются сейчас именно в тундре, а не в богатых тропических лесах, где часто отсутствует даже лесная подстилка.

Уголь накапливался на обширных прибрежных мелководьях, в дельтах огромных рек, где морские воды встречались и смешивались с пресными. Таково происхождение крупнейших угольных бассейнов мира — например, Донбасс в России, Аппалачский в США. Угольные пласты образовывались и внутри континентов. Здесь угленосные отложения содержат остатки пресноводных ракушек и наземных позвоночных животных, как в Московском угольном бассейне, Кузбассе, Экибас-тузском угольном разрезе.

В карбоне было много мелководных морей, заливавших низкие окраины континентов. Одно из них занимало во второй половине карбона всю нынешнюю Русскую равнину. Оно хорошо прогревалось и было наполнено жизнью. В зарослях морских лилий ползали древние морские ежи, украшенные длинными шиповатыми иглами. Бра-хиоподы селились большими скоплениями, образуя подводные возвышенности — банки, подобные устричным отмелям. Ими лакомились рыбы— брадиодонты. Передними зубами, как кусачками, они могли отрывать раковины от дна, а ряды плоских зубов во рту, напоминавшие булыжную мостовую, без труда раздавливали прочные раковины.

Огромные лепёшки и кусты колониальных кораллов располагались пятнами на морском дне. Многочисленные и разнообразные веточки, сеточки, кустики мшанок облепляли любой подходящий твёрдый выступ на дне — будь то раковина ещё живой брахиоподы или обломок мёртвого коралла. В штормовую погоду на мелководье волны достигали дна и ломали заросли морских лилий, рассыпавшихся на отдельные членики, переворачивали раковины брахиопод, «собирали» обломки и мелкие раковины одноклеточных животных — фузулинид, обкатывали их в песчинки и создавали из песка белоснежные дюны.

К концу карбона море всё более отступало; в истории Земли начинался второй период «высокого стояния материков». Продолжение в статьепермский период