Илья Муромец - идеальный образ богатыря, самый любимый герой русских былин. Он наделен высокими моральными качествами, самоотверженной преданностью Родине. Это богатырь могучей силы, что дает ему уверенность и выдержку. Ему свойственно чувство собственного достоинства, которым он не поступится даже перед князем. Он защитник Русской земли, защитник вдов и сирот.
Именно Илья Муромец чаще других богатырей выступает как отважный и сознающий свой долг страж родной земли. Он чаще других стоит на заставе богатырской, чаще других вступает в бой с врагами, одерживая победу. Образ заставы ярко отражает объединение сынов Руси для борьбы с врагом, тема же стольного Киева - народное представление о единой и непобедимой Киевской Руси.

Лучшее свидетельство огромной популярности образа Ильи Муромца – количество былин и былинных сюжетов о нем. Ведь даже о Василии Буслаеве – фигуре весьма колоритной – известно всего два сюжета. Существуют сотни записей былин о Ставре, Дюке, Чуриле, Садко, Соловье Будимировиче, но оригинальных сюжетов о каждом из них один-два – не более, в то время как об Илье Муромце можно назвать более десяти, не говоря уже о вариантах, которые, собранные вместе, вполне могут составить подлинную Илиаду русского эпоса.

Именно этому образу суждено было стать центральным в русском эпосе, воплотить в себе лучшие идеалы и чаяния народа, его понятия о добре и зле, о верности родной земле, о богатырской удали и чести. Никто из богатырей – ни Добрыня Никитич, ни тем более Алеша Попович – не может сравниться в этом отношении с Ильей Муромцем.

«Спокойное величие древнего эпоса дышит во всех рассказах, и лицо Ильи Муромца выражается, может быть, полнее, чем во всех других, уже известных сказках», – писал А. С. Хомяков в предисловии к первой публикации былин из собрания П. В. Киреевского (Московский сборник, 1852), когда былины еще считались сказками. А в 1860 году в первом выпуске Песен, собранных П. В. Киреевским, была опубликована «Заметка о значении Ильи Муромца» К. С. Аксакова, с которой, по сути, и начинаются попытки осмысления этого образа. Константин Аксаков первым обратил внимание, что образ Ильи Муромца является своеобразным рубежом, отделяющим две эпохи в развитии русского эпоса. «Илья Муромец, – подчеркивал он, – не принадлежит к титанической, но к богатырской эпохе; он есть величайшая, первая человеческая сила» .