Бальмонт увлекался и древнеславянскими легендами, мистическими заклинаниями, которые стали основой его «Злых чар» (1906) и «Жар-птицы» 91907). Вот, например, образ языческого бога Перуна:

У Перуна рост могучий,

Лик приятный, ус златой,

Он владеет влажной тучей,

Словно девой молодой.

 Отметим ассонансы (протяжное «у») и аллитерации (плавные «л») в данном стихотворении, легкий, быстрый ритм, яркость образов.

 Увлекающейся, стихийной натуре Бальмонта близка возникшая в быстро меняющемся мире «философия мгновения»: «я каждой минутой сожжен,/Я в каждой измене живу». Импрессионистиность, непосредственность самовыражения, летучая зыбкость образов характерны для многих произведений Бальмонта. В стихотворении «Алыча» запечатлены и нежные лепестки цветов, как рой мотыльков – застывших, лунных, нежных, и пламя полдневного луча, т.е. то, что почти неуловимо, мгновенно, преходяще. Здесь же отметим необычность образов и эпитетов, выраженных неологизмами, а точнее – окказионализмами (словами, изобретенными поэтом и употребленными лишь однажды, в контексте данного произведения): «цветок тысячекратный, древо-цвет», «сонм расцветов белоснежных», «несчетнолепестковый бледносвет».