Я понял, что окончательно заблудился, и дальше пошёл по звёздам. Взойдя на высокий, резко обрывающийся холм, я увидел под собой огромную равнину, которую огибала широкая река. Прямо под обрывом в темноте горели два костра. «Этот луг славится в наших околотках под названием Бежина луга». Я устал и спустился к кострам, у которых коротали ночь ребятишки, пасущие лошадей.

Я попросился переночевать, лёг у костра и стал наблюдать за мальчиками. Старший из них, Федя, стройный, красивый мальчик лет четырнадцати, принадлежал, судя по одежде, к богатой семье. У неказистого Павлуши был умный и прямой взгляд, а в голосе звучала сила. Горбоносое, вытянутое и подслеповатое лицо Ильюши выражало тупую заботливость. И ему, и Павлуше было не более двенадцати лет. Маленького, тщедушного мальчика лет десяти с задумчивым и печальным взором звали Костей. В стороне прикорнул семилетний Ваня.

Я притворился спящим, и мальчики продолжили разговор. Ильюша рассказал, как пришлось ему с компанией ребят заночевать на бумажной фабрике. Наверху кто-то неожиданно затопал, спустился по лестнице, к двери подошёл. Дверь распахнулась, а за ней — никого. И вдруг кто-то как закашляет! Напугал домовой мальчишек.Новый рассказ начал Костя. Раз плотник Гаврила пошёл в лес и заблудился. Стемнело. Присел он под деревом и задремал. Проснулся плотник оттого, что кто-то его зовёт. Смотрит Гаврила — на дереве русалка сидит, зовёт его к себе и смеётся. Гаврила взял и перекрестился. Русалка заплакала жалобно. «Не креститься бы тебе, говорит, человече, жить бы тебе со мной на веселии до конца дней; а плачу я, убиваюсь оттого, что ты крестился; да не я одна убиваться буду: убивайся же и ты до конца дней». С тех пор Гаврила всё невесёлый ходит.

В отдалении раздался протяжный звук, в лесу отозвался тонкий хохот. Мальчишки вздрогнули и перекре­стились.

Ильюша рассказал историю, которая приключилась на прорванной плотине, нечистом месте. Давным-давно там был похоронен утопленник. Однажды послал приказчик псаря Ермила на почту. Возвращался он через плотину поздно ночью. Вдруг видит — на могилке утопленника беленький барашек сидит. Решил Ермил забрать его с собой. Барашек из рук не вырывается, только в глаза пристально смотрит. Жутко стало Ермилу, гладит он барашка и приговаривает: «Бяша, бяша!» А барашек оскалил зубы, и отвечает ему: «Бяша, бяша!».

Вдруг залаяли и кинулись прочь собаки. Павлуша бросился за ними. Вернувшись, он сказал, что собаки почуяли волка. Я был изумлён храбростью мальчика. Ильюша между тем рассказал, как на «нечистом месте» встретили покойного барина, который искал разрыв-траву — уж очень могила на него давила. Следующая история была о бабе Ульяне, которая пошла в родительскую субботу ночью на паперть, чтобы узнать, кто умрёт в этом году, и узнала в проходящей мимо женщине себя. Затем Ильюша рассказал поверье об удивительном человеке Тришке, который придёт во время солнечного затмения.

Помолчав немного, мальчишки начали обсуждать, чем леший отличается от водяного. Костя рассказал о мальчике, которого водяной утащил под воду. Заснули ребята только к рассвету.

Я, «к сожалению, должен прибавить, что в том же году Павла не стало. Он ‹…› убился, упав с лошади. Жаль, славный был парень!».