Ответ:

В книге Анны Ремез и Натальи Колотовой «Стражи белых ночей» факты и мифы сливаются в складный дуэт. Раз в сто лет случается ночь, когда на один час оживают и встречаются в Летнем саду Стражи города — скульптуры сов, змей, кошек, орлов и других животных с петербургских домов и улиц, знаменитые заяц у Петропавловки и Чижик-Пыжик на Фонтанке. Каждый Страж отличается собственным характером, манерой поведения, речевым портретом.

Так в литературную реальность Петербурга, где шаркает туфлями Пиковая дама, скачет Медный всадник, семенит Акакий Акакиевич и задумчиво бредет Раскольников, авторы повести щедрой рукой «подселяют» ожившие скульптуры Стражей города, злобную Химеру, цель которой — утопить Петербург, как Атлантиду, и юных борцов со злом — Ксюшу и Петруху, чьи имена напоминают о петербургских покровителях: Ксении Блаженной и святом Петре, а также Петре Великом. Многочисленные мостики к старой доброй традиции петербургской прозы перекидываются благодаря сопровождающим каждую главу эпиграфам — из произведений Батюшкова, Гоголя, Достоевского, Пастернака, Бродского, Окуджавы…

Все мифологическое великолепие в книге упорядочено фактическими соответствиями деталей повести и реалий городской жизни, от номеров домов и троллейбусов до забавно переиначенных, но легко узнаваемых японского мастера по светопреставлениям Киро Яматага и популярной кофейни «Совершенная кружка». С предельной точностью прописан и сам принцип волшебного превращения: ожили — и исчезли с привычных мест — практически все скульптуры-животные, кроме барельефов, горельефов, фронтонов, мифологических животных и религиозных символов. Завершает книгу приложение «Кое-что о Стражах» со справочной информацией о каждом памятнике: где он находится, когда был установлен и кем спроектирован. Ожившие факты — прекрасный формат для сказочной петербургской повести, не впадающей ни в академизм справочника, ни в приключенческую нарочитую небывальщину.

«Увлекательно плюс познавательно» — безусловный, но не единственный критерий для высокой оценки повести. «Стражи белых ночей» — книга гуманистичная и антропоцентричная, а проще говоря, очень человечная. Это своеобразный гимн человеку и творческому, творящему человеческому началу — первоисточнику всех грандиозных свершений. Не было Петербурга — был берег огромной буйной реки, вдали — маленькая церковь, а по реке плыли корабли с белыми парусами. Силой и вдохновением человека река оделась в гранит, на берегах выросли дворцы, устремились в небо купола и шпили... Созидающему человеческому началу противостоит в повести Химера с пустыми глазницами: «Я — разрушение!»

Сила в традиционном понимании, будь то когти и клыки или отряды ОМОНа, против Химеры оказывается бесполезна. Специалист по чрезвычайным ситуациям в компании с губернатором, отчаявшись, бормочет сказочные заклинания, двое детей — единственные, догадавшиеся о настоящей опасности! — отправляются на борьбу с Химерой, а Стражи решают: «Будем верить в человеческий разум и в силу искусства, которая нас породила».

Парадокс в том, что сила искусства как раз сделала их слабыми — живыми, с мыслями и душой, способными чувствовать боль и обиду, когда люди забираются на них верхом, бьют ногами по ребрам или, еще хуже, разбивают о головы скульптур бутылки… или когда просто ноет хвост, перебитый во время войны артиллерийским осколком («старые раны у скульптур болят, как у людей»). И эта же слабость делает их сильными — готовыми бороться за жизнь любимого города и за все живое в нем. Когда из-за козней Химеры ожившие змеи, львы, орлы и прочая скульптурная фауна, не превратившаяся обратно в скульптуры, вынуждена скрываться в одном из заброшенных домов, звери по-человечески заботятся друг о друге. И Лев мурлычет, утешая плачущего Зайца…

Апофеоз сочетания силы и слабости — хилый Петруха, любитель компьютерных стрелялок, примчавшийся за Ксюшей верхом на каменном коне Александра Невского. Не то ребенок, не то святой воин, а скорее, и то и другое сразу… Воистину «сила в немощи совершается».

Объяснение: