Карл XII противостоит «герою Полтавы» Петру тоже как герой, хотя и «безумный» . Эта двойственная характеристика шведского короля воплощает его оценку, оправдывающую эмоциональный ореол, в котором выступает его образ в поэме Пушкина.

Пушкин иронизировал, правда, над критикой, черпающей свои доказательства в речах действующих лиц; но тут он слукавил, так как характеристика Карла, мотивированная как мнение Мазепы, вовсе не противоречит и авторской оценке «любовника бранной славы» : 

Как полк, вертеться он судьбу
Принудить хочет барабаном;
Он слеп, упрям, нетерпелив,
И легкомыслен, и кичлив.. . 

(V, 54) 

Контрастное изображение Петра и Карла XII достигает своего апогея в сцене Полтавской битвы. Введение в поэму этого грандиозного по масштабам исторического события коренным образом меняло, в сравнении с «Арапом Петра Великого» , возможности раскрытия петровской темы, ограниченные в первом историческом романе Пушкина особенностями избранного сюжета. В условиях же исторической поэмы тема эта могла получить наиболее полное воплощение как тема героическая. Ее раскрытию подчинено изображение Петра в «Полтаве» ; подготовленное предшествующей картиной утреннего боя, появление Петра воспринимается как кульминация сражения, предвещающая исход предстоящей «генеральной баталии» : 

Тесним мы шведов рать за ратью;
Темнеет слава их знамен,
И бога браней благодатью
Наш каждый шаг запечатлен.
Тогда-то свыше вдохновенный
Раздался звучный глас Петра:
«За дело, с богом! » Из шатра,
Толпой любимцев окруженный,
Выходит Петр.

Появление Петра перед полками — выразительная пластическая картина, все детали которой подчинены единой цели: утвердить величественный образ «полтавского победителя» как вождя новой, преображенной им России.

Не раз отмечавшийся контраст параллельных сцен, рисующих двух полководцев — Петра и Карла перед началом решающего боя, подчеркивает обреченность дела Карла и мощь новой России, росту которой шведский король старался противостоять. Карла постигает возмездие, неотвратимость которого заключена для Пушкина в исторической правоте дела Петра.

Торжество дела Петра воплощено в исторической судьбе России, во имя которой он творил; память о Карле XII неразрывно связана с воспоминанием о его бесславии; наконец, забвение и проклятие — удел изменника Мазепы.. .

В построении эпилога «Полтавы» сказалась особенность сюжета пушкинской поэмы: «воля страстей» , определявшая поведение героев, руководила ими как в исторической, так и в частной жизни; поэтому, начав с определения посмертной судьбы исторических антагонистов — Петра и Карла XII — и упомянув затем о заслуженном забвении их общего антипода Мазепы, Пушкин завершает свою поэму напоминанием о жертвах гетмана, в том числе и о Марии.