«Садко» — произведение эпическое. Отсюда плавное, широко и свободно текущее музыкальное повествование. Стилистикой эпи­ческих жанров и содержанием новгородской былины обусловле­на повторность тождественных или сходных сценических положе­ний. Типичная и для других опер Римского-Корсакова, она в этом произведении проведена с особой настойчивостью. Своеобразны драматургические «пары» — выступления двух гусляров на пи­ру братчины, два превращения Волховы и ее сестер (начало и конец сцены у Ильмень-озера), два «золотых чуда» в 4-й картине, отплытие, а потом возвращение кораблей. Оригинальна и двухчастная композиция «Садко» — род эпиче­ской «дилогии» или цикла из двух эпических «песен». Это обус­ловлено своеобразной «двойственностью» литературной основы — использованием двух вариантов новгородской былины. Картины 1—4-я — это «песнь» первая, 5—7-я — «песнь» вторая. Каждая из них имеет свой сюжет — историю обогащения гусляра, рассказ о его странствиях — и отчасти своих действующих лиц, хотя глав­ные герои проходят через все повествование. Двухчастность опе­ры выступает также в наличии как бы двух финалов (заключи­тельные разделы 4-й и 7-й картин) и двух вступлений — повторе­ние музыкальной картины «Океан — море синее» перед сценой на корабле служит указанием, что действие начинается «заново».

Опера открывается оркестровым «зачином», который рисует образ «моря-окияна», главенствующий во всем произведении. Образы фантастические охарактеризованы инструментальными средствами, реальные — песенными. Человек и природа в понимании композитора составляют нерасторжимое единство.

Образы сказочного подводного царства, воплощаемые средствами гибкой, прихотливой мелодики и необычных гармоний, противопоставлены картинам реальной народной жизни и образам русских людей, в обрисовке которых главным выразительным средством является русская народная песенность.

Образ Садко ощутимо меняется в пределах 2-й к. (у Ильмень-озера). В музыке гениально выражено «лирическое волнение» героя; душа Садко раскрывается в общении с природой и выливается в песне, прославляющей ее красоту. Исключительно своеобразен вокальный язык оперы. Композитор писал: «...что выделяет моего „Садко" из ряда всех моих опер, а может быть, и не только моих, но и опер вообще,— это былинный речитатив. <...> Речитатив этот — не разговорный язык, а как бы условно-уставный былинный сказ или распев. Проходя красной нитью через всю оперу, речитатив этот сообщает всему произведению тот национальный характер, который может быть оценен вполне только русским человеком».

Наряду с былинным речитативом в партиях Садко, Нежаты композитор широко применил песенный склад (Любава) и многообразные ариозные формы. В песнях торговых гостей — Веденецкого, Варяжского, Индийского — он проявил глубокое постижение иноземной культуры. Мир Руси и Запада, реального и фантастического, земного мира и царства подводного глубоко и своеобразно воплощен в опере.