Познание человеком мира и самого себя как части этого мира осуществляется в разных формах: научном, философском, художественном, обыденном познании, религиозно-мифологическом опыте.

На разных этапах человеческой истории, в различных культурах и цивилизациях набор этих познавательных форм может быть

различным.

Философия возникла позже искусства и мифа. Наука, если иметь

в виду ее развитые состояния, включающие теоретический и эмпирический уровни знаний, возникла позже философии и при ее активном участии.

Каждый из видов познания имеет свою специфику, свои особые

признаки, отличающие его от других видов. И здесь возникают вопросы: «А есть ли у этих видов нечто общее?», «Существуют ли

закономерности, по которым развивается человеческое познание,

независимо от того, наука ли это, искусство, обыденное познание

или религия?», «Существуют ли общие характеристики человеческого познания мира, процесса, в ходе которого человек добывает

знания?», «Как относятся знания о мире, полученные в ходе этого

процесса, к самому миру?» Все эти вопросы поднимались в философии неоднократно. В ней сформировалась особая область знания,

которая называется гносеологией, эпистемологией, теорией познания (все это синонимы) и ставит своей целью ответить на вопросы

о том, как человек познает мир.

Теория познания не только выявляет общие характеристики познавательной деятельности, но и рассматривает, как они проявляются в специфической форме в разных видах познания, причем

учитывает в этом анализе историческое развитие познавательной

деятельности как неотъемлемого компонента общественной жизни

людей. Многочисленные проблемы творчества, науки, искусства,

понимания человеком окружающего мира в его обыденной жизни, проблемы истины и заблуждения, веры и знания, рассудка и эмоций и тому подобные — так или иначе относятся к проблемам теории познания.

Способ их рассмотрения, подход к их решению зависит от того,

как понимается познавательное отношение человека к миру или,

если выражаться философским языком, отношение субъекта к объекту познания.

Процесс познания может быть рассмотрен как особое взаимодействие субъекта с объектом. Что же касается трактовки основных

компонентов этого процесса (субъекта, объекта и самого их взаимодействия), то она была различной в разных философских школах.

В истории философии существовало множество отличающихся друг от друга и даже альтернативных подходов к решению

гносеологических проблем. Но именно во взаимодействии всех

этих, часто полярных точек зрения, идей и решений формировалось все более глубокое понимание природы человеческого познания. Вклад в такое понимание вносили все значительные философские школы.

История философии всегда была прежде всего историей мысли,

напряженных исканий и размышлений о сути человеческого бытия,

о смысле жизни, месте человека в мире, особенностях его духовной

жизни. Теоретико-познавательные вопросы выступали составной

частью этой проблематики, и то, как ставили эти вопросы и отвечали на них различные философы, было определено конкретными

условиями развития общества.

Может быть, на какие-то вопросы, которые поставили мыслители прошлого, мы, вооруженные знаниями современной науки, ответим более правильно, но это не значит, что с высоты современных

знаний мы вправе отвергнуть поиски философов предшествующих

эпох как наивные заблуждения.

Платон и Аристотель не знали многого из того, что знает современный школьник. Но отсюда не следует, что школьник наших дней

больший мыслитель, чем великие античные философы.

За философскими идеями всегда стоит породившая их социальная среда, историческая эпоха. Каждый новый шаг к истине в философском осмыслении действительности определен не только

вспышками гениальной интуиции мыслителей, но и социальными условиями (потребностями общества, состоянием культуры эпохи,

выработанными в предшествующей истории философии понятийными средствами и т. д.). Поэтому нелепо упрекать философов прошлого за то, что они не знали наших проблем или предлагали решение проблем своего времени, не пользуясь средствами и методами,

которые были выработаны позднее. Тем более что и мы не всегда

успешно справляемся с вопросами, поставленными нашим веком.

Попробуем подойти к гносеологическим проблемам, над которыми размышляли великие умы прошлого, именно как к проблемам, а к великим умам отнесемся так, как они того заслуживают, —

с уважением, считая, что они не говорили заведомых глупостей

(хотя и могли ошибаться), а вели напряженные поиски истины.