движение к всеобщему нравственному закону осуществляется не иначе, как через сознательное, разумное, истинно человеческое формирование максим. тем, кого обескуражили резкие противоречия между эмпирически-относительными максимами и всеобщим нравственным законом, кант как бы советует: не надо отчаиваться; в человеческом поведении для утверждения общечеловеческой нравственности есть нечто обнадеживающее. не ожидайте, что кант станет приводить в пример какие-нибудь высоконравственные, героические, самоотверженные поступки. ничего подобного. во всех таких случаях, рассуждает кант, можно сомневаться в истинных мотивах. можно усомниться: является ли поступок, который изображается добродетельным, действительно моральным? не был ли он всего лишь легальным? не стал ли человек героем добра и самоотверженности потому, что какие-то иные побуждения, а не чистый долг, руководили им? "выставление разуму", как выражается кант, нравственных примеров хотя и впечатляющее, но оно не становится стопроцентно убедительным. и значит, нужно идти другим путем, представляя повседневному действию силу и убедительность добра. вспомните знаменитые слова канта о двух вещах, которые наполняют его изумлением: "звездное небо надо мной" и "моральный закон во мне".