Он был очень обрадован и польщён: он считался вторым после отца грамотеем и книгочеем в семье, кроме того, сам сочинял стихи.
Но это только так сказано было, что книга подарена ему. На самом деле ему не разрешалось выносить её из дому, например в поле, когда он пас скотину, или таскать на печку, где он зимой любил читать и готовить уроки. Эту книгу полагалось читать только за столом, и то лишь после того, как стол убран и насухо вытерт. Там они её обычно и читали – отец или он – в долгие зимние вечера, чаще всего вслух, так что все в семье вскоре узнали и полюбили «Орину, мать солдатскую», «Коробейников» (из них им была раньше известна только песня про «коробушку»), «Сашу», «Деревенские новости», «Железную дорогу». «Крестьянских детей» и многие другие вещи из этой книги. До неё он знал из Некрасова только «Несжатую полосу» да отрывок из поэмы «Мороз, Красный нос» - «не ветер бушует над бором…». Теперь он, как ему казалось, знал всего Некрасова, мог на память прочесть большие отрывки из «Дедушки», «Княгини Волконской» и много отдельных стихотворений. Он гордился тем, что у них дома полный Некрасов, и был огорчён, когда вдруг узнал, что это не так, что Некрасову принадлежит «Кому на Руси жить хорошо» - большая и удивительная поэма, из которой один мой школьный товарищ мог кое-что прочесть.