Желтеет тайга, близится осень. В кедровых шишках созрел, налился маслом орех, до вишнёвого цвета зарумянилась брусника. То там, то здесь виднеются фиолетовые, оранжевые, серые сыроежки. Часто встречаются, словно вшитые в зелёный мох, багряные рыжики.

      Набрав полное лукошко грибов, выхожу на вырубку. Облюбовал пенёк повыше, сел отдохнуть. Всюду тихо, дремотно, таинственно. Лес пламенеет в неугасимых огнях, как бы нарочно раскрашен в яркие, радужные краски. Вдруг сбоку шорох.

      И откуда ни возьмись передо мной появляется забавный зверёк — бурундучишка.

    Хвост у него длинный, ершистый, на спине пять продольных полосок. А выпуклые чёрные пуговички глаз обрамлены светлыми колечками, которые создают впечатление, будто зверёк бегает в очках.

    Известно, что бурундук хлопотлив, любопытен и, как никто другой из дикого царства тайги, доверчив к человеку. Вот и теперь, проверив, чем наполнено лукошко, он как бы в недоумении поглядел на меня, вскочил на валежину. Круть-верть на одном месте. Замер столбиком, постоял, качнулся с боку на бок раз, другой и, словно сокрушаясь о чем-то, заплакал. Печально-тоскливые звуки, издаваемые зверьком, поразительно напоминали тихий жалобный плач. Казалось, что бурундучишка изливает мне своё не ведомое никому горе, с плачем жалуется на какого-то обидчика.

     Если уж бурундук закричал в тайге, то обязательно жди ненастья. И, правда, к вечеру небо затянуло тучами, начался затяжной осенний дождь.