Было раннее утро. Михалыч поставил клетку под старую яблоню и открыл дверцу: «Вылезай!» Попугай быстро вылез из клетки, оглянулся, чихнул. По­том вразвалочку зашагал к яблоне и ловко, как акробат, стал карабкаться по стволу, цепляясь за кору острыми когтями и помогая клювом. Не прошло и двух-трех минут — он был уже на верхушке. Там от радости захлопал крыльями и издал та­кой потрясающий вопль, что сидевшие в кустах воробьи, как горох, посыпались в разные стороны. Я проснулся довольно поздно. Мы пошли навестить нашего веселого баловника. Вошли и обмерли. Вся земля под яблоней, на которой сидел попугай, была уже укрыта спелыми яблока­ми. А сам виновник хлопотал на верхушке. Ловко перелезая с ветки на ветку, он подбирался к висевшему яблоку, срывал его своим мощным клювом, брал его в лапку и выгрызал с одной стороны мякоть. Потом доставал зернышки, с аппетитом их ел, а яблоко бросал вниз на траву. Мы подивились его яблочно­му