Первые публикации его рассказов появились в научно-популярных журналах, в фантастических разделах и в сборниках. Пелевин использовал в своих произведениях кое-какие приемы, характерные для фантастического жанра, но, в основном его творчество не умещается в какие-то жанровые границы: его проза многослойна, причем самой значительной в ней является мистическая эзотерическая составляющая.

Тематика рассказов В. Пелевина разнообразна: писатель реанимирует в них многие мифологические сюжеты на материале отечественной жизни. Для восприятия его творчества важным оказалось то, что произведения проникнуты, как сказали бы в Советском Союзе, «антикоммунистическим пафосом». Заурядные явления советской и постсоветской действительности получают оригинальную интерпретацию и представляются манифестацией мощных и злобных магических ритуалов (особенно следует отметить эссе «Зомбификация», 1994)

Описание жизни сознания восходит у писателя ко многим мотивам западноевропейской трансцендентальной философии, буддизма (роман «Чапаев и Пустота» (1996)) и мистического учения Карлоса Кастанеды (повесть «Желтая стрела» (1993)).

Первая крупная публикация — «Омон Ра» (1992) — сразу же сделала имя В. Пелевина одним из ключевых в современной российской словесности. За нее он получил несколько премий.

Роман «Чапаев и Пустота» — сразу после публикации многие критики назвали лучшим романом года.

Для прозы Пелевина характерно отсутствие обращения автора к читателю через произведение, в каком бы то ни было традиционном виде, посредством содержания или художественной формы. Автор ничего не «хочет сказать», и все смыслы, которые читатель находит, он вычитывает из текста самостоятельно. Произведения Виктора Пелевина изданы в переводах в США, Англии, Франции.

«Виктоpа Пелевина называют самым известным и самым загадочным писателем «поколения тpидцатилетних».

Cам автоp склонен согласиться с этим yтвеpждением. Реальность в его произведениях тесно переплетена с фантасмагорией, времена смешаны, стиль до предела динамичен, смысловая нагрузка при максимальной интеллектуальной насыщенности отнюдь не подавляет читателя. Его пpоза — yдачное сочетание казалось бы несоединимых качеств: массовости и элитаpности, остpой совpеменности и погpyженности в pеалии пpошлого, всегда yвиденного под весьма эксцентpичным yглом зpения, а также нигде yже не оспаpиваемой способности заглядывать в бyдyщее. Видимо, всё это и является составляющим невеpоятного yспеха его пpоизведений.